ЕС сделал стратегическую ставку на литиевые запасы Сербии, чтобы реализовать свой амбициозный проект перехода на электромобили. Оборотная сторона такого решения —политические проблемы и реакция защитников экологии настолько сильная, что она отравляет отношения между балканской страной, стремившейся присоединиться к блоку, и Брюсселем.
По оценкам, открытое в 2004 году месторождение лития Jadar в Сербии содержит достаточно лития, чтобы обеспечить тяговыми батареями один миллион электромобилей, закрыв до четверти спроса на такие аккумуляторы в Европе. Это ставит крупнейшее на континенте месторождение лития в центр усилий ЕС по обеспечению поставок критически важного сырья. Проект по разработке месторождения, разработанный мировым гигантом Rio Tinto, должен получить решающую поддержку Брюсселя в соответствии с Законом о критически важном сырье (CRMA), который направлен на снижение сильной зависимости блока от Китая в плане основных ресурсов.
Однако активное сопротивление проекту со стороны сербов, которые беспокоятся об ущербе окружающей среде и обвиняют своих политических лидеров в коррупции, грозит подрывом поддержки идеи членства в ЕС, за что ранее выступало около 40% населения балканской страны. Если ЕС решит поддержать проект Jadar, это будет означать, что блок ставит свои экономические интересы выше фундаментальных ценностей, а также «будет иметь драматические последствия для Сербии и региона», — говорит Александр Маткович, учёный из белградского Института экономических наук, один из организаторов протестов против добычи лития в стране.
То самый рудник Ядар, вокруг которого сломано уже столько копий.
Эти протесты стали частью более широкой волны антиправительственных беспорядков в Сербии, причём напряжённость ещё больше обострилась после того, как в документальном фильме «Not In My Country», недавно снятом в поддержку проекта Rio Tinto, выступающие против него были названы российскими агентами. Это заявление повторило издание Wall Street Journal, в то время как природозащитники также столкнулись с обвинениями в том, что они действуют как агенты ЕС и Китая. «Мы не можем быть агентами трёх разных сверхдержав», — говорит Александр Маткович.
25 марта Стефан Сежурне, европейский комиссар по промышленности, представил 47 стратегических сырьевых проектов в рамках CRMA, но неожиданно не включил в их число проекты за пределами ЕС, что заставило многих задуматься, не связано ли это со спорами вокруг литиевого рудника Jadar.
Вскоре после того, как Сежурне объявил о проектах, поддерживаемых ЕС, президент Сербии Александр Вучич встретился с председателем Еврокомиссии Урсулой фон дер Ляйен и председателем Европейского совета Антониу Коштой за ужином в Брюсселе, где получил нагоняй за отступление Сербии от демократии.
Лидеры ЕС выразили своё недовольство тем, как Вучич справляется со студенческими беспорядками и более масштабными протестами против его правления, которые продолжаются более четырёх месяцев. Вучич, со своей стороны, обвинил протестующих в финансировании Западом. Теперь всё внимание приковано к тому, появится ли рудник Jadar в следующем списке проектов CRMA.
Власти ЕС уже открыто пытаются управлять руководством Сербии.
В случае поддержки со стороны ЕС проект получит лучший доступ к возможностям финансирования, хотя и не будет пользоваться теми же преимуществами, что и проекты в странах членах блока, такими как ускоренная выдача разрешений и прямая финансовая поддержка. Но для многих в Сербии проект Jadar теперь символизирует союз ЕС с горнодобывающим гигантом за счёт нужд общества — приоритет отдаётся промышленным интересам Германии и гонке блока за Китаем, ушедшим в отрыв в производстве электромобилей. Между тем, недоверие населения привело многих сербов к убеждению, что выиграют только политики.
Но почему, собственно, проект Jadar вызывает такую острую реакцию в Сербии? «Добыча лития абсолютно невозможна в плодородной долине с источниками родниковой воды, долине, где фермеры возделывают землю на протяжении семи или восьми поколений», —заявила Бояна Новакович, лидер экологической неправительственной организации «Marš sa Drine» («Марш на Дрине»).
Небойша Петкович из ассоциации «Ne Damo Jadar» («Мы не сдадим Ядар»), который называет себя проевропейским, считает, что ЕС не заинтересован в том, чтобы Сербия стала членом союза. Он обвинил блок в том, что тот заботится только о собственной прибыли: «Они хотят превратить нас в свою ресурсную базу и свалку Европы», — утверждает Петкович, называющий рудник стратегическим проектом по «уничтожению» Сербии.
Rio Tinto настаивает, что рудник не представляет тех же экологических рисков, что и другие, поскольку отходы горнодобычи будут храниться в сухом, а не жидком виде. «Наши хвосты прочные, как кирпич, — говорит Чад Блевитт, управляющий директор проекта Jadar. — Они не могут быть смыты, не могут быть разрушены».
Слово "опасност" легко можно понять без знания сербско-хорватского языка.
Однако сухие отходы не защищены от воздействия воды, предупреждает Диего Марин из сети Европейского бюро по охране окружающей среды (EEB), а долина реки Ядар подвержена наводнениям. Так, в 2014 году после прорыва плотины разливы унесли жизни 57 человек и привели к выбросу тяжёлых металлов с рудников в этом районе. Кроме того, в отчёте белградского Института возобновляемых источников энергии и регулирования окружающей среды (RERI) утверждается, что проведённая Rio Tinto оценка воздействия на окружающую среду касается только подземного рудника и не включает данные, относящиеся к утилизации отходов горнодобычи.
Одной из предлагаемых мер по обеспечению безопасности является привлечение аудитора, такого как международная общественная организация «Инициатива по обеспечению ответственной горнодобывающей промышленности» (IRMA). Rio Tinto выразила готовность разрешить IRMA подготовить отчёт по проекту Jadar, но директор IRMA Эйми Буланже отметила, что вынести вердикт по руднику, который ещё не существует, будет сложно.
В основе стремления Европы конкурировать с Китаем в секторе электромобилей лежит судьба немецкой автомобильной промышленности, которая играет важную роль в формировании позиции Берлина и, следовательно, влияет на приоритеты политики ЕС. Однако проблема заключается в том, что КНР уже прочно контролирует каналы поставок критически важного сырья и последующее производство тяговых батарей, что позволяет китайским компаниям производить аккумуляторы дёшево и в больших масштабах. Шведская компания Northvolt когда-то считалась лучшей надеждой Европы, но её крах делает немецкую автомобильную промышленность зависимой от китайских поставщиков.
Директор IRMA Эйми Буланже.
Но обеспечение минералами — лишь часть головоломки. Немецкие автопроизводители отстают от китайских компаний, выпускающих электромобили, по технологиям и затратам, подвергая риску свою долю рынка и доходы в Китае. Давление ощущается и дома. Так, в минувшем марте Audi объявила о сокращении 7500 рабочих мест к 2029 году, что является частью плана концерна Volkswagen по снижению расходов и облегчению перехода на электромобили.
Хотя такие проекты, как Jadar, не являются ключевыми для успеха автопроизводителей ЕС, они являются проверкой способности блока освободиться от экономического доминирования Китая. «Для Сербии, давнего кандидата на членство в ЕС, соглашение <…> представляет собой возможность приблизиться к Европе и продвинуться вперёд в переговорах о членстве», — заявил представитель Немецкой ассоциации автомобильной промышленности.
Борьба за рудник Jadar касается не только лития — она также касается того, кто будет определять будущее Сербии. Для многих сербов ожидаемое одобрение ЕС проекта Rio Tinto ощущается как соучастие в системе, где прибыль важнее позиции гражданского общества, а экологические проблемы отбрасываются в сторону в угоду геополитическим интересам. Между тем, зигзагообразная внешняя политика Сербии между крупными державами создала напряжённость как внутри страны, так и за её пределами.
От будущего рудника напрямую зависит и будущее самой Сербии: каким оно будет.
В настоящее время ЕС всё больше давит на Сербию, чтобы она более чётко соответствовала его интересам. «Я искренне считаю, что уделять этому проекту время и продолжать поддерживать любую политическую фракцию в Сербии, — это политическое самоубийство, потому что я никогда не видел проекта, вызывающего столь массовое несогласие», — заявила Бояна Новакович из «Marš sa Drine».
Возможность вступления Сербии в ЕС теперь висит на волоске, оборвать который способны усилия блока по обеспечению своей сырьевой независимости от Китая. Станет ли балканская страна сырьевой колонией ЕС или нет, при любом сценарии она сталкивается с ситуацией крайней нестабильности. Сможет ли справиться с ней правительство во главе с новым премьером Джуро Мацутом, которого поддержал президент Александр Вучич? От ответа на этот вопрос будет зависеть не только судьба проекта Jadar, но и на европейский курс Сербии.
Перевод Виктора Симионова
по материалам сайта https://www.politico.eu (Бельгия)
