От редакции. Европейские издания продолжают муссировать тему возрождения горнодобычи в Старом Свете. Вот и отраслевой портал Reporterre.net (Франция) разродился публикацией на эту тему. И чем больше читаешь таких материалов, тем больше убеждаешься в том, что шахтёрами европейцы не станут уже никогда.
Во-первых, добывать уже особо нечего, почти всё давно выкопано. А во-вторых, «зелёная повестка» уже настолько уничтожила производственную составляющую менталитета европейцев, что они сами не могут себя убедить в том, что копать-то надо. Но нет, как же можно копать в старушке Европе? Она ведь чинная и благообразная.
Тут ёлочка засохнет, там рыбка всплывёт кверху брюхом, здесь дышать сложнее будет, гипертоники с аллергиками взбунтуются. А ещё, не дай бог, дождик оранжевый пойдёт какой-нибудь. А вдруг климат глобально потеплеет на полградуса? В общем, тоска и уныние царят в Евросоюзе, несмотря на привычную бодрость некоторых местных чиновников. Предлагаем перевод этого материала.
В Европе еще, конечно, что-то могут добыть. Но мало и редко.
Евросоюз рассматривает производство критически важных металлов на своей территории как стратегический императив. С точки зрения экологических активистов, это бесполезная, наносящая ущерб окружающей среде опрометчивая попытка вырваться из мира, который отказывается от любой альтернативы.
Недавняя речь, произнесённая в Праге вице-президентом Еврокомиссии по вопросам прогнозирования, заслуживает внимания. Послушаем его хотя бы потому, что он цитирует Маргарет Тэтчер, а это всегда недобрый знак.
«Альтернативы нет», — заявил Марош Шефчович 12 сентября 2022 года во время европейской конференции по обеспечению безопасности поставок сырья: необходимо срочно открывать шахты в Европе. Зачем? Чтобы «построить безуглеродную и цифровую экономику, к которой мы все стремимся», и гарантировать высокий уровень нашего «оборонного потенциала».
Европе следует обеспечить свою «стратегическую автономию» перед лицом китайских металлургических монополий и бурного развития российской горнодобычи из-за её растущего влияния в Африке. Для этого комиссия готовит законопроект о критически важных металлах.
А вот и Марош Шефчович, вице-президент Еврокомиссии по вопросам прогнозирования, главный сторонник горнодобычи в Европе. Ему, кстати, каска подойдет вполне.
Но необходимо убедить население принять этот европейский горнодобывающий бум на своей территории. Как пояснил вице-президент, тема является «социально чувствительной» и требует «нового общественного договора вокруг сырья». Это следствие того, что в основе всех промышленных проектов, к реализации которых приступили лидеры стран ЕС, лежит прогноз взрывообразного спроса на металлы.
Например, в расчёте на массовое производство персональных электромобилей. Исследовательская группа из Национального музея науки подсчитала, что для перевода всего автопарка Англии на электротягу потребуется вдвое больше кобальта, чем объёмы текущего производства этого металла в мире, три четверти мирового производства лития и половина мирового производства меди.
Для перевода всего автопарка Англии на электротягу потребуется вдвое больше кобальта, чем объёмы текущего производства этого металла в мире.
Тупики
Школьникам можно было бы предложить следующую задачу: «Исходя из вышеприведённых данных, укажите, во сколько раз потребуется нарастить мировое производство кобальта, лития и меди, чтобы произвести достаточное количество тяговых батарей для всего европейского автопарка. Зная, что он лишь часть мирового автопарка, жизнеспособен ли данный проект?».
Нет, наверное, ответят школьники, лучше отказаться от значительной части наших транспортных средств для борьбы с глобальным потеплением.
Мы окажемся в таком же тупике, если заявим, что извлекаем металлы для получения достаточного количества возобновляемой энергии не для питания десяти лампочек, холодильника и садового насоса в нашем доме, а для массового производства «зелёного» водорода для энергоснабжения заводов по производству удобрений, цемента и миллионов экологически чистых грузовиков.
Не для освещения школ и больниц, а для того, чтобы заставить работать сети 5G и производить миллиарды гаджетов.
Электромобили считают будущим Европы. Но так ли это? Неужели это все ради них.
К чему мы все стремимся?
По словам Мароша Шефчовича, необходимо принять этот европейский горнодобывающий бум, чтобы построить «цифровую экономику, к которой мы все стремимся». Действительно, именно цифровой сектор потребляет самые разнообразные металлы, в том числе редкоземельные и другие специальные металлы, используемые для улучшения свойств устройств.
Электрическое и электронное оборудование ежегодно поглощает три миллиона тонн меди и половину производимого в мире серебра. Половина мирового производства тантала используется для производства конденсаторов, оптическое волокно требует почти трети мирового производства германия и т.д.
Цифровая экономика, к которой мы все стремимся? Наоборот, кажется насущным вопрос, кто к чему стремится. Потому что очевидно, что не серверы «Википедии» повышают спрос на энергию и металлы.
С другой стороны, отвечает ли система управления здравоохранением, образованием или социальной помощью с помощью искусственного интеллекта нашим настоящим чаяниям? Просили ли родители каждый день бороться с влиянием онлайн-видео и Instagram на воспитание своих детей?
Сколько ещё дата-центров, тысяч серверов и тонн металла потребуется, чтобы получить доступ к захватывающим порно в метавселенной? Версальская декларация, принятая главами европейских государств в марте 2022 года, уже относит будущую сеть 6G к числу «ключевых технологий». Действительно ли это «то, к чему мы все стремимся», когда Гражданская ассамблея по климату в 2019-2020 гг. безуспешно требовала моратория на 5G?
Зачем человечеству такое количество огромных дата-центров и связь 6G? Вопросов больше, чем ответов. Причем даже в самом Евросоюзе.
Наконец, по мнению вице-президента Еврокомиссии, следует открыть рудники для производства оружия, необходимого для «поддержания геополитического статуса Евросоюза».
Другими словами, необходимо обеспечить поставки критически важных металлов, чтобы компания Safran могла производить свои тактические беспилотники, системы прицеливания и интерфейсы «человек-машина». Чтобы Thales могла разработать своё защитное облако и системы биометрического распознавания.
По словам европейского лидера, на карту поставлена безопасность европейских народов. Но можно было бы наоборот считать, что эта гонка вооружений, подпитывающая ажиотаж вокруг добычи полезных ископаемых, представляет собой серьёзную угрозу нашей безопасности. Почему?
С одной стороны, потому что производство этого оружия отвечает прежде всего экономическим целям: оно экспортируется по всему миру и используется многими диктатурами. С другой стороны, потому что гонка за металлами становится одной из главных причин войн.
Медный рудник в Фалуне (Швеция). Один из немногих рудников, где еще что-то осталось.
Огромный расход воды
Промышленные проекты, которые в равной мере разрабатывают все крупные мировые державы, создают растущее напряжение: у Китая, США, Европы и России никогда не будет достаточно шахт и металлов для производства их парка электромобилей, их инфраструктуры Big Data, своих спутниковых группировок и своего вооружения, хоть с помощью отлаженной системы рециклинга, хоть с помощью новых рудников в Европе и по всему миру.
Наконец, потому что содержание руды в имеющихся месторождениях стало настолько низким, что для обработки металлов требуется значительное количество воды: крупный медный рудник может потреблять 40 миллионов кубометров в год. Однако 70% шахт шести крупнейших компаний мира расположены в районах, где не хватает воды.
Таким образом, спрос на металлы столкнётся с ростом напряжённости, в том числе в Европе. Как через десять лет будут снабжаться медные рудники на юге Испании или Португалии, несмотря на засуху?
Как выяснилось, цифровая экономика требует еще больше металла, чем не цифровая. Не парадокс ли?
Таким образом, «новый общественный договор вокруг сырья», который европейские лидеры готовят для придания ускорения горнодобывающим проектам, напоминает навязывание обществу мнения, которое, как утверждается, подчиняется высшим интересам, сформулированным искусственным интеллектом.
Речь Шефчовича иллюстрирует эту попытку сделать гонку за металлами в Европе насущной необходимостью, которая оправдывается борьбой с глобальным потеплением, потребностями цифровизации и интересами безопасности. На самом же деле во всех трёх случаях защищаются интересы европейской промышленности.
Эти интересы не оправдывают ни нанесения ущерба окружающей среде в Европе, ни разграбления производящих стран Юга. Потому что в любом случае спрос на металлы таков, что подразумевает европейскую и мировую добычу, а не перемещение её участков. Таким образом, Еврокомиссия и Всемирный банк поощряют международное партнёрство, а также проекты в масштабах целых континентов.
Неужели нет альтернативы? Должны ли мы строить шахты для снабжения гигафабрик Volkswagen и Tesla, дата-центров «платформенных государств» и дронов жандармерии?
Цель политики как раз и состоит в том, чтобы найти альтернативы там, где, как утверждается, их нет, вновь привнести анализ и дебаты в эти ложные императивы. Если европейцы хотят закрыть свой экологический долг перед остальным миром, они должны осудить промышленные проекты своих правящих классов и их компаний, чьи потребности в металле способствуют возникновению этой глобальной лихорадки добычи полезных ископаемых.
