Министерство финансов России опубликовало проект документа, который ужесточает требования к аффинажным заводам. Документ уже был одобрен рабочей группой при Минфине и, судя по всему, заработает уже осенью.
Это будет означать, что в обозримой перспективе количество предприятий этого профиля заметно сократится. Казалось бы, странно: работает частный завод и работает, зачем у него отбирать лицензию? Но перемены, похоже, всё-таки назрели.
Аналогичная попытка предпринималась Минфином ещё до ковида, но потом инициатива как-то заглохла. Теперь регулятор настроен серьёзнее.
Дело в том, что ещё от Советского Союза нашей стране достались явно избыточные мощности по аффинажу драгоценных металлов, и сейчас они загружены в лучшем случае наполовину. При этом стоимость процесса аффинажа драгметаллов очень невелика.
Как говорил в одном из интервью гендиректор крупнейшего в стране аффинажного завода «Красцветмет им. Гулидова» Михаил Дягилев: «Аффинаж и выпуск ювелирных изделий — это рынки, которые образовались уже давно, не десять и не сто лет назад, поэтому они являются очень зрелыми. И даже перезрелыми, что означает низкую маржинальность... Заработать сегодня на аффинаже практически невозможно».
Между тем, в постсоветское время предпринимались усилия по дополнительному увеличению количества аффинажных предприятий. Одно из них — создание в конце девяностых Колымского аффинажного завода в Магаданской области. Этот завод успел даже получить статус Good Delivery на Лондонской бирже металлов. Но его работа была тесно завязана на личные договорённости губернатора Магаданской области Валентина Цветкова, застреленного наёмными киллерами в 2002 году.
После этого завод не смог обеспечить себе необходимые поставки сырья и обанкротился. Предприятие не работает, и в 2023 году мэр Магадана заявил обозревателю «Про Металла», что о его возрождении речь не идёт (хотя лицензия на аффинаж у завода в пригороде Магадана сохраняется до сих пор).
Аффинажных мощностей в России много. И загружены они далеко не полностью.
Интересно, что позднее аффинажем драгоценных металлов заинтересовались ещё и ювелиры. В 2019 году лицензию на этот вид деятельности была выдана двенадцатому по счёту аффинажному предприятию АО «Кварт», 100% акций которого принадлежат крупнейшему в России и Европе ювелирному заводу «Ювелит» — ключевому партнёру ювелирного бренда SOKOLOV.
Управляющий партнёр SOKOLOV Артём Соколов тогда заявил, что открытие аффинажного производства в Костроме — позитивный фактор не только для компании, но и для всего региона, чья экономика исторически связана с ювелирным производством, но никогда не имела собственных аффинажных мощностей:
«Централизация аффинажа в «Кварте» позволит небольшим костромским производителям уйти от опасной для здоровья людей кустарной очистки металлов и положительно скажется на экологической ситуации региона». Не будем вдаваться в вопрос о том, как этот завод обеспечивается сырьём — вероятно, перерабатывает сданную в ломбард ювелирку.
Итак, дюжина аффинажных заводов (минус уже де-факто не работающий завод в Магадане). Каким критериям они должны будут соответствовать?
Аффинажные предприятия могут претендовать на лицензию только при условии, если за три года завод переработает не менее 50 тонн сырья и произведет из него минимум 9 тонн золота или 20 тонн платины и МПГ.
Сюда же включаются палладий, иридий, родий, рутений и осмий. Допускается отклонение от указанных объемов, но не более 5%. Для сравнения, текущие требования значительно мягче. Для получения лицензии необходимо выпускать 3 тонны золота, 10 тонн серебра, 500 кг платины и МПГ в год.
Напомним, что в год в России добывается порядка 350 тонн золота. Есть «вторичка», но её куда меньше. Хватит сырья явно не всем. Некоторые издания уже успели написать, что количество аффинажных заводов уменьшится втрое — до четырёх. Что, на наш взгляд, не очевидно.
В год в России добывается порядка 350 тонн золота.
Сначала о тех, кто явно при этом выживет. Упомянутый уже «Красцветмет». На заводе не скрывают, что в год аффинируют плюс-минус 200 тонн золота и 100 платиноидов.
Если конкуренция за сырьё ужесточится, «Красцветмет» в силу значительных объёмов переработки сможет позволить себе предоставить золотодобытчикам большие дисконты и в силу этого выиграть. Даже если аффинаж МПГ на предприятии сократится после того, как «Норникель» реализует свой план по релокации перерабатывающих мощностей в КНР и начнёт возить свои концентраты именно туда.
Далее, выживет Приокский завод цветных металлов в Касимове Рязанской области. «Приока» имеет серьёзную фору.
Насколько нам известно, согласно сложившейся практике, всё золото, которое в России закупается в госфонд, должно быть аффинировано именно там. Год от года этот объём меняется, но в последние три года закупки неизменно проводились.
Щёлковский завод вторичных драгоценных металлов — скорее да, чем нет. С 2017 года, как известно, главным акционером завода является АО «Южуралзолото Группа Компаний», а ЮГК — это больше 10 тонн добычи золота в год, серьёзный резерв даже без всякой «вторички», которой Щёлковский завод ВДМ в любом случае продолжает заниматься. Другой вопрос, не окажется ли холдингу Константина Струкова экономически эффективнее аффинироваться на том же «Красцветмете»?
Группа уральских заводов. Имеющий лицензию на аффинаж «Уралэлектромедь» входит в холдинг УГМК, который наращивает своё присутствие в золотодобывающей отрасли. Приобретённая холдингом компания «Сусуманзолото» выигрывает тендеры на золотые месторождения на Колыме. Также холдинг приобрёл золотодобывающий «Атлас Майнинг», плюс попутная добыча... Аффинажное производство вполне может выстоять и по новым критериям.
Захочет ли "Южуралзолото" и дальше аффинироваться в Щёлково, или предпочтёт "Красцветмет"?
«Кыштымский медеэлектролитный завод» (РМК) теоретически может продержаться на попутной добыче из медных месторождений. Тем более с учётом вводимых в строй новых медных месторождений (одно Малмыжское, если его попутное золото будут аффинировать там, может в год дать до 20 тонн).
Екатеринбургский завод по обработке цветных металлов и «Уралинтех» интересны тем, что пошли в более высокие переделы от просто аффинажа, включая изделия для медицины, лабораторную посуду, химические соединения и так далее. Но есть проблема: в значительной мере продукция высокого передела ими продавалась на Запад. А этот рынок закрылся из-за санкций. Какой выход тут будет найден — посмотрим. Жаль будет, если закроются.
Новосибирский аффинажный завод рискует, возможно, больше, чем другие. Он занимает площадь 3,3га, целый квартал у метро в центре Новосибирска — мечта девелопера, можно сказать.
Там неоднократно менялись руководство, но вывести завод из проблем не удавалось (до 2017 года НАЗ принадлежал государству, затем его акции перешли к компании с говорящим названием «Центр управления недвижимостью», входящей в холдинг Романа Троценко, потом были выкуплены ПАО «Волга-Капитал»).
В 2023 году менеджмент компании заговорил о возможном изменении в генплане функционального назначения территории завода — на зону жилой застройки. А аффинажный завод якобы перенесут за городскую черту. Есть ли в нынешних условиях смысл таким переносом заниматься — большой вопрос.
«Кыштымский медеэлектролитный завод» (РМК) теоретически может продержаться на попутной добыче из медных месторождений.
Выживет ли упомянутый в начале статьи «Кварт» — загадка. Также, как и Московский завод по обработке цветных металлов, который патронирует Минпромторг. Нужны ли будут в дальнейшем «Норильскому никелю» свой аффинаж и соответствующие лицензии — также сказать не берёмся.
В условиях дефицита кадров, выклянчивания со стороны «высокотехнологичных предприятий» разнообразных мер поддержки идея проредить ряды аффинажных заводов может показаться чиновникам логичной.
Не вполне понятно, правда, будет ли продвигаемый документ иметь обратную силу. Если новые нормы вступят в действие осенью, смогут ли в Минфине просто пересчитать задним числом, сколько чистого металла было выпущено за последние три года и на основании этого принять решение по изъятию лицензий? Это было бы нелогично.
Значит, можно предположить, что список аффинажных предприятий может быть сокращён не ранее 2028 года? Впрочем, мало ли в экономике в последние десятилетия мы видели нелогичных решений?
Алексей Василивецкий
