Метания из угля в уголь

Следуя поручению главы государства, Правительство РФ разработало очередной комплекс мер по адресной поддержке угольных предприятий страны для обеспечения их дальнейшего стабильного развития в условиях сложившейся неблагоприятной конъюнктуры. Так, угольщикам Кузбасса на полгода предоставили отсрочку по ряду обязательных платежей, а сибирским угольным компаниям скомпенсируют тарифы на экспортные перевозки угля по дальним востребованным направлениям. Однако эксперты предупреждают, что эффект от новых мер господдержки будет отложенным.

Ещё в конце весны премьер-министр Михаил Мишустин утвердил решения о мерах поддержки угольной отрасли. Минфину и Минэнерго до 5 июня было поручено проработать и согласовать критерии, на основании которых будут приниматься решения о рассмотрении заявок об адресной господдержке отраслевых компаний. Ещё была создана специальная подкомиссия, которая будет рассматривать адресные меры поддержки компаниям угольной отрасли, а также иным предприятиям, попавшим в сложную финансовую ситуацию. В состав нового органа вошли представители Минэкономразвития, Центробанка, ФНС, Федеральной службы по финансовому мониторингу и ряда других структур, а возглавил его министр финансов Антон Силуанов.

Сразу же были сформулированы общие принципы и направления предстоящей работы по выработке и применению дополнительных мер господдержки. Во-первых, с 1 июня до 1 декабря текущего года всем предприятиям угольной промышленности будет предоставлена отсрочка по НДПИ и страховым взносам. При необходимости отдельным решением подкомиссии она может быть продлена и на более длительный период. Во-вторых, сибирским угольным компаниям планируется скомпенсировать 12,8% от величины тарифа на экспортные перевозки угля в северо-западном и южном направлении. Их перечень будет сформирован Минэнерго и утверждён подкомиссией. В дальнейшем организациям угольной отрасли будут предоставляться адресные субсидии на компенсацию части стоимости логистических затрат при экспорте угольной продукции на дальние расстояния.

Ещё должны быть утверждены планы финансового оздоровления предприятий отрасли, в том числе предусматривающие помощь непосредственных бенефициаров (акционеров), а также ограничения на выплату дивидендов, повышение оплаты труда высшему менеджменту, оптимизацию затрат. Кроме того, признано целесообразным дать предприятиям угольной отрасли, испытывающим серьёзную долговую нагрузку, возможность реструктуризировать кредитную задолженность. При отработке этой меры будет учтена позиция Банка России. Реализацию всех принятых решений Михаил Мишустин поручил взять под личный контроль Сергею Цивилёву и Антону Силуанову.

Почему же чиновники снова занялись проблемами российских шахтёров? По данным Росстата, по итогам I квартала 2025 года сальдированный убыток угледобывающих компаний составил почти 80 млрд рублей, а доля убыточных предприятий достигла уровня почти 62%. Причин тут несколько. К низкой мировой цене на уголь добавляются также проблемы ограничительной ДКП, крепкого курса рубля и импортных пошлин на российское сырьё. Немного спасает положение то, что себестоимость экспорта российского угля пока ещё сопоставима, а в некоторых случаях оказывается даже ниже, чем у ключевых конкурентов.

Этим объясняется и постепенное наращивание объёмов вывоза продукции угольной отрасли за границу в последние месяцы. И это крайне важно с учётом того, что в прошлом году, по данным Минэнерго, экспорт угля снизился на 8% до 195,9 млн тонн, а добыча — на 0,2% до 443,4 млн тонн. Приятно, что Китай, например, увеличил в мае 2025 года закупки российского энергетического угля до рекордного показателя с начала 2024 года в 4,58 млн тонн. Вывоз угля в Южную Корею в мае вырос в 2,1 раза г/г до 743 тыс. тонн. Вдвое, до 1,36 млн тонн, в прошлом месяце прибавил экспорт российского коксующегося угля в Индию. Увеличились угольные поставки в Турцию и Польшу.

Однако отраслевые эксперты опасаются, что даже ожидаемый подъём цен на уголь во II полугодии текущего года не сможет до конца выправить сложную ситуацию в отрасли, что и потребовало принятия срочных и комплексных мер господдержки. Хотя сейчас уже речь идёт скорее не о срочных, а о запоздалых мерах. «Снижение экспорта российского угля было зафиксировано ещё в 2023 году. В I полугодии 2024 года стало понятно, что объёмы вывоза угольной продукции за границу вряд ли дотянут до уровня 2023 года. Выручка угольной отрасли в 2023 году сократилась на 16,5% г/г, а в 2024 году это снижение ускорилось, — рассуждает аналитик ФГ «Финам» Николай Дудченко. — Полагаю, что меры господдержки могли бы быть введены раньше, например, в III или IV кварталах 2024 года. Ведь принятые меры вряд ли сразу повлияют на отрасль, будет определённый лаг воздействия, а значит, временной фактор имеет важное значение».

Хотя очередной виток господдержки шахтёров, видимо, и нацелен на долгосрочную перспективу. В старой редакции энергетической стратегии России до 2035 года был заложен диапазон сценариев роста добычи угля к 2035 году на 110–152% к уровню 2018 года. В обновлённой стратегии до 2050 года прогнозируется к 2036 году увеличение добычи на 124–135% к уровню всё того же 2018 года. «Если допустить, что кризис в угольной отрасли — явление временное, то государство может поддержать рентабельность предприятий отрасли путём принудительного перераспределения маржинальности между участниками логистической цепочки — РЖД, перевалочными терминалами портов и операторами полувагонов», — считает политолог и промышленный эксперт Александр Мищенков.

По его мнению, сейчас важно, чтобы участники отрасли и государство смогли в режиме диалога прийти к общему мнению о природе текущего кризиса и его последствиях. По прогнозам Международного энергетического агентства (IEA), доля угольной генерации в мире будет резко снижаться, уступая место энергии ветра, солнца, ГЭС. В России угольную генерацию будут вытеснять ядерная энергетика и газ. «Если допустить, что перед нами процесс смены парадигмы, энергетический переход и закат старой угледобычи, то нужно предпринимать меры по трансформации предприятий и адаптации к новой реальности. Основные направления трансформации могут включать освоение добычи РЗМ из побочных продуктов и отходов, переход в смежные отрасли (углехимия, угольная генерация, использование метана угольных пластов, производство удобрений и новых материалов). В этом варианте потребуется пересмотр долгосрочного планирования и значительные инвестиции, в том числе в НИОКР. Будут нужны мегапроекты, в симбиозе с которыми бывшие угольщики найдут своё место», — добавляет политолог.

Но это вариант долгий и дискуссионный. А в среднесрочной перспективе, по словам господина Мищенкова, для экспортёров угля важно искать достойную альтернативу Китаю, который уже прошёл этап активной урбанизации и приходит к насыщению рынка собственными ресурсами. Выбор иных рынков сбыта для России невелик (Турция, Южная Корея, Малайзия и другие страны АТР), поэтому важно зацепиться за Индию. «В этой стране спрос на коксующийся уголь в последний год в значительной мере поддерживали нарастающие процессы урбанизации. Активное строительство городского жилья и сопутствующей инфраструктуры требует загрузки металлургических предприятий сырьём. Заявляется о масштабных инвестициях в угольные ТЭС. Дружественное государство с большим населением и готовностью мириться с экологическими издержками, что может стать важным драйвером для российского экспорта угля на ближайшие годы», — резюмирует он.

Вот только не стоит забывать, что специальная подкомиссия должна выработать, в числе прочего, меры поддержки «иных предприятий, попавших в сложную финансовую ситуацию». И меры эти, скорее всего, будут такими же, что может в какой-то момент привести к конфликту интересов. Взять хотя бы проблемы логистики. В конце весны правительство определило 166 компаний, грузы которых станут приоритетными для перевозки по РЖД. Среди них 12 представителей алюминиевой, 20 металлургической, 19 химической, 9 стекольной и 106 нефтяной, газовой, нефте- и газохимической промышленности. И все они неоднократно выражали недовольство, что вынуждены долгое время переплачивать за перевозку своих грузов по 200–300 млрд рублей в год, чтобы угольные компании продолжали наращивать объёмы перевозок из-за низких, пересубсидированных железнодорожных тарифов.

Вообще, угольная отрасль почти всегда так или иначе взаимоувязана с металлургией. Например, можно вспомнить повышение в начале 2023 года НДПИ для антрацита, коксующегося и энергетического угля до 380 рублей за тонну, что должно было позволить дополнительно привлечь в бюджет 30 млрд рублей. Тех самых, которые не были дополучены с металлургов в связи с обнулением акциза на жидкую сталь с августа по декабрь 2022 года. Правда, в качестве приятной компенсации угольщиков тогда освободили от взимания windfall tax, который металлургам пришлось перечислить в госказну. Стало быть, любые новые меры господдержки угольщиков будут ухудшать положение смежников, которые тоже будут активно нажимать на все административные рычаги для лоббирования своих интересов.

Остаётся один беспроигрышный вариант — помогать непосредственно шахтёрам, чей тяжёлый труд «на передовой» обеспечивает растущий потенциал отрасли. И тут весьма своевременно правительство одобрило законопроект Минэнерго о компенсационной доплате рабочим за время передвижения по подземным выработкам от ствола шахты до места работы и обратно. А ведь это расстояние может исчисляться несколькими сотнями метров, на протяжении которых он дышит угольной пылью и находится без света. Если закон будет принят, то эти перемещения будут учитываться в общем рабочем времени и оплачиваться. Пустячок, а приятно!

Дмитрий Смирнов