От редакции. Бельгия вызывает не так уж много ассоциаций у россиян. Тёплого моря там нет, шоппинг — ничего особенного, из гастрономических шедевров только шоколад, да и то дубайский теперь моднее. Что ещё приходит на ум?
Непонятный межгосударственный триумвират «Бенилюкс»; штаб-квартира НАТО в Брюсселе (так себе квартиранты, конечно); недавно ещё сильная, а теперь постаревшая сборная Бельгии по футболу, которой мы часто проигрывали; кино с запоминающимся названием: «Залечь на дно в Брюгге».
Ну и, пожалуй, Эркюль Пуаро, который при каждом удобном случае напоминал всем, что он не француз, а бельгиец. Кажется, у чопорных англичан в романах Агаты Кристи эта информация всё время вызывала ироничную усмешку.
Эркюль Пуаро в исполнении Дэвида Сушэ, кажется, никогда не проводил расследований преступлений на рудниках. Видимо, и в его времена, они уже не играли большую роль в жизни европейцев.
Металлургия в Бельгии была развита довольно неплохо. Более того, когда в середине XX века многие европейские государства стали постепенно сворачивать металлургическое производство и переносить его в страны Азии и Африки, бельгийские сталевары Льежа и Шарлеруа сопротивлялись до последнего, то есть примерно до 80–90-х годов прошлого столетия.
Но в итоге сдались и они, и теперь во многих районах Бельгии стоят заброшенные заводы и рудники. Заводы восстанавливать никто не собирается, а вот на старые рудники решили обратить внимание.
Портал RTBF (Бельгия) опубликовал материал о том, расконсервируют ли в Бельгии старые рудники для добычи галлия, германия, лития. Перенос добычи и производства в Азию с Африкой стал ловушкой для Европы, и в Бельгии это начали понимать.
Это германий. Говорят, что какое-то количество германия можно раскопать на заброшенных рудниках Бельгии.
Это малоизвестный регион Бельгии, граничащий с Германией и Нидерландами. Названия расположенных в нём городков Каламин и Пломбиер звучат, как напоминание о давно ушедшей эпохе в развитии горнодобычи и промышленности. Действительно, в XIX веке эти населённые пункты были центрами мировой добычи цинка и свинца.
Так, крыши всех домов на знаменитом парижском бульваре Осман покрыты оцинкованной сталью, в производстве которой использовался металл из Каламина. Здесь всё ещё в ходу старинная поговорка: «Когда в Париже сильный дождь, в Каламине накрапывает».
По-прежнему богатые недра
К сожалению, частые затопления штолен привели рудники в упадок. За исключением пары построек не осталось почти ничего, что напоминало бы о промышленном прошлом региона. Рощи вернули ему былой шарм. Густая растительность закрыла и входы в старые штольни. Однако недра по-прежнему хранят сокровища.
Эрик Пирар, профессор геологии университета в Льеже, сухо замечает: «Месторождениям цинка и свинца сопутствуют многие другие элементы, своеобразная приправа. Я имею в виду германий, галлий и индий».
Вот так выглядят заброшенные рудники.
Минералы, необходимые для развития новых технологий
Эти ценные металлы особенно востребованы для развития новых технологий. Германий используется для изготовления оптоволокна, индий — при производстве тачскринов, а галлий применяется в приборах освещения, оптических датчиках и лазерах. Удостовериться в потенциале недр помогла бы геологоразведка.
В 2018 году её предложила провести частная компания Walzinc, но Валлонский регион ответил отказом. Однако Эрик Пирар полагает, что следует всерьёз взяться за возобновление горнодобычи:
«Невозможно жить, переместив за рубеж промышленность ради сохранения экологии. Слишком просто сделать так, чтобы китайцы производили всё, что нам необходимо для комфортной повседневной жизни. Мы должны научиться использовать имеющиеся у нас ресурсы. Нам следует вернуть контроль над производственной цепочкой во всей её полноте — от добычи полезных ископаемых до собственно выпуска продукции и рециклинга».
Профессор утверждает, что сегодняшние рудники не имеют ничего общего с теми, что были ещё в ХХ веке. Новые технологии позволили решить проблему отходов и загрязнения окружающей среды, а проходкой штолен занимаются роботы.
Современные рудники выглядят вполне цивильно и не наносят существенного ущерба экологии.
Расконсервация рудников — сложная задача
В разговорах с жителями Каламина выясняется, что они не выступают категорически против идеи расконсервации рудников. Однако бургомистр соседнего Пломбиера обращает внимание на то, что не всё так просто:
«Горнодобыча прекратилась в регионе уже более века назад. За это время мы построили здесь новый тип экономики, основанной на сельском хозяйстве и туризме. Туристическая отрасль, кстати, третий по значимости работодатель в регионе.
Расконсервация рудников имела бы серьёзные последствия для этих видов деятельности, а также для отрасли по производству минеральной воды, которую мы поставляем в Нидерланды. Это «золото» нашего региона». Несомненно, для Бельгии возобновление работы рудников было бы трудным решением.
Стоит ещё раз заметить, что концепция развития горнодобычи в Европе более чем когда-либо противостоит идее NIMBY (not in my back yard — «не у меня во дворе»).
Перевод Виктора Симионова
