Глава Минвостокразвития Алексей Чекунков в интервью РИА Новости на состоявшемся на днях Петербургском международном экономическом форуме сообщил, что скоро в РФ начнётся разработка новых месторождений редких и редкоземельных металлов в Арктической зоне, но специальные мощности для получения редкоземельных металлов в Арктике создавать нецелесообразно, выгоднее задействовать «существующие металлургические центры». Однако же, на наш взгляд, с этим тезисом стоило бы подискутировать.
«Например, сегодня ловозерские (редкоземельные металлы — «Про Металл»), если я не ошибаюсь, выделяются в Пермском крае, на Соликамском заводе. И переработку редкозёмов не нужно делать на месте добычи», — отметил Алексей Чекунков.
Разумеется, где и что им перерабатывать, будут в итоге решать сами инвесторы на основе подготовленных ими ТЭО. Однако же очевидно, что в условиях крайне затруднённого доступа к кредитным ресурсам без государственной поддержки в различных формах (от льготных долгосрочных кредитов от госбанков до налоговых льгот) им такие проекты не вытянуть.
А значит, мнение государства и его структур по редкоземельным проектам в любом случае будет решающим. Плюс большую часть этих месторождений будут разрабатывать компании, принадлежащие государству: «Росатом», «Ростех», «Роснефть»...
Конечно, редкоземельные и редкометальные проекты по своим условиям сильно различаются.
Вот что говорит Андрей Тренин, генеральный директор «Аркминерал-Ресурс», компании, которая планирует разрабатывать месторождение редких и редкоземельных металлов Африканда в Мурманской области (к слову сказать, одно из тех, которые упомянул министр Чекунков в числе перспективных).
Генеральный директор «Аркминерал-Ресурс» Андрей Тренин.
«То, что сказал глава Минвостокразвития — это точно не про уникальную Африканду. Здесь как раз всё есть: и инфраструктура, и энергетика, и квалифицированные кадры. Где, как не в Африканде, строить новый металлургический РЗМ-кластер мирового уровня?
Вся цепочка может быть построена на единой площадке: добыча руды — первичный концентрат — полупродукты — разделение РЗМ — поставка потребителям в Россию (Октябрьская железная дорога) и на экспорт (СМП/Трансарктический транспортный коридор). И налоги на высокомаржинальные продукты остаются здесь же, в Мурманской области, в Арктике. Полагаю, поручение Президента Владимира Путина о строительстве производств высоких переделов в Арктике — именно об этом».
С приведёнными Трениным аргументами по Африканде сложно не согласиться. А что с остальными месторождениями?
На этот счёт мы попросили высказаться генерального директора «Исследовательской группы «Инфомайн» Игоря Петрова. Вот его мнение: «Министр говорит о том, что РЗМ нужно перерабатывать в «традиционных металлургических центрах». Но проблема в том, что в России пока нет «металлургических центров», где можно перерабатывать сырьё (концентраты) редкоземельных металлов, за исключением действительно СМЗ.
Я даже не говорю сейчас о затратах на возможную транспортировку, в частности, Томторской руды из Якутии в Соликамск. С технологической точки зрения, для этого необходима кардинальная реконструкция мощностей СМЗ, поскольку имеющаяся хлорная технология для переработки Томтора не подойдёт. Что означает значительные инвестиции, не уступающие по уровню новому производству, которое можно расположить недалеко от места добычи.
Министр говорит, что РЗМ нужно перерабатывать там, «где построена энергетика, где есть инженерные кадры». А как мы будет развивать регионы, расположенные в Арктической зоне, если не вкладывать деньги в развитие там энергетики и не создавать в регионах инженерные кадры?»
Генеральный директор «Исследовательской группы «Инфомайн» Игорь Петров.
«Алексей Чекунков отметил, что спрос на редкоземельные металлы может исчисляться считанными килограммами в год, а потому что ради нескольких килограммов редкозёма «создавать условно на Новой Земле металлургический завод не имеет смысла».
На самом деле речь идёт не о килограммах, а как минимум о нескольких десятках и сотнях тонн РЗМ, если мы говорим о теперешних потребностях страны. Но для того, чтобы получить 1 тонну диспрозия, необходимо переработать как минимум 1400 тонн лопаритовой руды с Ловозерского или 180 тонн руды Томтора.
Это — если мы надолго хотим закрыться «железным занавесом». Но разработка того же Томтора с выпуском товарной РЗМ-продукции — прорыв на мировой рынок и альтернатива монополизму Китая. И я бы сказал, это не столько даже экономическая, сколько стратегическая задача, у которой нет прямой сиюминутной окупаемости.
Разработка Томтора и подобных ему месторождений с переработкой на месте даёт существенный импульс дальнейшего развития регионов. В своё время советский заместитель наркома тяжёлой промышленности А.П. Завенягин настоял, чтобы создаваемый Норильский комбинат перерабатывал получаемый им файштейн на никель и медь. Именно это и дало, по сути, в дальнейшем толчок существенному развитию предприятия и города Норильска.
Конечно, на Павловском месторождении на Новой Земле, которое министр тоже упомянул в числе перспективных, что вот-вот вступят в строй, на месте переработку не создашь. Предприятие на Новой Земле по переработке свинцовых и цинковых концентратов Павловского месторождения — это действительно несерьёзно. Так, впрочем, можно охарактеризовать и весь этот проект, к которому есть масса вопросов. Но к редким землям это отношения не имеет, их там просто нет», — говорит Игорь Петров.
Соликамский магниевый завод. Сюда привозят руду с Ловозерского для выделения РЗМ.
Напомним, что руду Томтора предыдущие владельцы лицензии планировали перерабатывать в Забайкалье, в урановой столице городе Краснокаменске. Кстати, не потому, что там как-то особенно много электроэнергии или много свободных инженерных кадров. Краснокаменск выбрали потому, что там уже есть полигон для захоронения радиоактивных урана и тория, которые являются побочным продуктом переработки руды.
Но при этом транспортная схема — из Якутии до Архангельска, а потом в обратном направлении до Забайкалья — убивала всякую надежду на рентабельность. «Роснефть», получившая контроль над Томтором в этом году, свои планы ещё не озвучивала. Насколько известно «Про Металлу», её специалисты изучали возможность организации переработки томторской руды в Хатанге (то есть всё-таки в Арктической зоне). Возможно, окончательное решение ещё не принято.
Кстати, раз уж речь зашла о разделении РЗМ, здесь появилась тревожная тенденция. Упомянутый Соликамский магниевый завод пока что производит лишь коллективный концентрат редких земель. А вот разделяется он на отдельные элементы по старинке в Эстонии, на заводе SilMet в Силламяэ, по которому появилась любопытная информация.
Руду Томтора предыдущие владельцы лицензии планировали перерабатывать в Забайкалье, в урановой столице городе Краснокаменске.
Ещё в 2023 году между австралийской компанией Hastings Technology Metals и канадской Neo Performance Materials (владеющей заводом SilMet) было подписано соглашение, согласно условиям которого уже с I квартала 2025 года австралийцы должны были поставлять на SilMet 25 000 тонн сырья ежегодно с проекта Yangibana (месторождение на западе Австралии).
Теоретически переориентация эстонского завода на австралийский концентрат может создать проблемы для российского Соликамского магниевого завода прямо сейчас, если от его сырья откажутся. Однако по собственным причинам проект Yangibana затягивается. Как сообщают австралийские СМИ, для его реализации требуется дополнительные $320 млн, которые пока не могут найти.
По оценке Игоря Петрова, по всей видимости, у СМЗ есть ещё около трёх лет, чтобы наладить собственную линию по разделению РЗМ и организовать выпуск трибутилфосфата (необходимого для процесса реагента, который сейчас в России не производится).
Насколько известно, на СМЗ уже работают над решением этих задач, запустить линию по разделению коллективного концентрата РЗМ обещают в 2027 году. В любом случае, «традиционному металлургическому центру» в этом плане стоит поторопиться.
Алексей Василивецкий
