Мировая торговля медным ломом вступает в новый цикл перестройки. В течение последнего десятилетия глобальная торговая сеть медного лома в значительной степени зависела от Китая.
Однако после введения Китаем запрета на импорт твёрдых отходов в 2018 году глобальная цепочка поставок была вынуждена перестроиться, и значительные объёмы медного лома были перенаправлены в страны Юго-Восточной Азии. К 2020 году, когда государства региона начали постепенно ужесточать контроль над импортом, мировой рынок медного лома вступил во «вторую фазу ребалансировки потоков».
За последнее десятилетие зависимость мировой торговли медным ломом от Китая сформировала замкнутую модель: «экспорт сырья — переработка в Китае — реэкспорт продукции». Однако после запрета 2018 года объёмы поставок были перераспределены.
По данным открытых источников, объём мировой торговли медным ломом в 2024 году достиг примерно 6 млн тонн. Китай сохраняет статус крупнейшего импортёра (около 40% мировых объёмов), а США и ЕС остаются основными экспортёрами, хотя направления поставок становятся всё более диверсифицированными. Таким образом, глобальная сеть торговли медным ломом претерпевает фундаментальную структурную трансформацию.
Политика Китая и её глобальные последствия
Политика всегда была ключевым фактором, определяющим потоки торговли медным ломом. На протяжении многих лет Китай оставался крупнейшим мировым импортёром, занимая около 40% рынка. До 2018 года страна разрешала ввоз определённых категорий «вторичных ресурсов» — бывших в употреблении проводов, двигателей, электроники и пластика.
Эта модель обеспечивала высокий уровень переработки, но одновременно вызывала серьёзное загрязнение окружающей среды и проблемы контроля.
В 2018 году Китай официально ввёл запрет на импорт твёрдых отходов, постепенно распространив его на все виды таких материалов к 2021 году. Медный лом стал особым случаем: в соответствии с национальным стандартом GB/T 38471-2019 «Вторичные медные материалы» высококачественный лом с низким содержанием примесей был переклассифицирован как «вторичное сырьё», а не «твёрдые отходы». Таким образом, акцент сместился с простого допуска на жёсткий контроль качества.
Результат был мгновенным: низкокачественный лом был заблокирован, а значительные объёмы американского и европейского лома были перенаправлены в другие регионы. Импорт Китая упал с 3,55 млн тонн в 2017 году до 0,95 млн тонн в 2020 году (минус 73%). К 2024 году объёмы частично восстановились до 2,25 млн тонн, но остаются значительно ниже исторических максимумов. Этот поворот стал первой волной глобальной перестройки рынка.
Китай придал медному лому особый статус.
После ужесточения китайских правил Юго-Восточная Азия стала основным альтернативным получателем медного лома. Малайзия, Вьетнам, Таиланд и Индонезия быстро приняли на себя перераспределённые объёмы благодаря географической близости и более мягким таможенным процедурам.
Однако быстрый рост привёл к проблемам загрязнения, контрабанды и несоблюдения экологических норм. В ответ правительства начали вводить жёсткие меры:
Малайзия (2021) — система сертификации SIRIM: содержание меди не менее 94,75%, усиленный контроль чистоты и происхождения.
Вьетнам (2020) — новый закон об охране окружающей среды с квотами и жёсткими требованиями к чистоте.
Таиланд (2023) — ужесточение лицензирования и полный запрет на импорт смешанного лома.
В результате регион постепенно превратился из «транзитного узла» в зону с высокими экологическими стандартами. Импорт в Малайзию снизился с 448 тыс. тонн (2021) до 228 тыс. тонн (2022) (–49%), лишь немного восстановившись к 2024 году (270 тыс. тонн). Многие трейдеры переориентировали цепочки поставок на Индию и Ближний Восток, что стало второй фазой глобальной ребалансировки.
Переработка медного лома.
Европа и США
Западные экономики перешли к двойному контролю — за экспортом и переработкой.
В ЕС ключевыми механизмами стали Базельская конвенция и углеродный налог, ограничивающие экспорт низкосортного лома и стимулирующие внутреннюю переработку.
В США Институт ISRI продвигает стандартизацию экспорта и поддержку внутренней переработки через налоговые льготы и субсидии. Таким образом, мировой рынок движется от «открытого доступа» к модели высоких экологических стандартов— менее эффективной, но более устойчивой и прозрачной.
Перестройка потоков: появление новых центров
После китайского запрета объёмы из США, Европы и Японии пошли в Малайзию, Вьетнам и Таиланд. Там лом проходил лёгкую сортировку или плавку и затем реэкспортировался в Китай.
После введения ограничений регионом основные потоки переместились в Индию и на Ближний Восток. Индия развивает перерабатывающую базу, а ОАЭ, благодаря свободным портам, привлекают перерабатывающие заводы. Новыми игроками становятся Турция, Саудовская Аравия и Южная Корея.
С 2025 года начинается эпоха многоцентровой торговли. Индия, ОАЭ и Южная Корея активно наращивают переработку, формируя новые центры притяжения. Согласно данным SMM, импорт лома в Индию вырос с 175 тыс. тонн (2015) до 330 тыс. тонн (2024).
Рынок медного лома всё больше определяется политикой и стандартами соответствия, а не только ценой. Напряжённость между США и Китаем приводит к обходным схемам торговли через Юго-Восточную Азию и Мексику, но таможенный контроль ужесточается, повышая издержки.
Европейский «углеродный закон» оказывает серьёзное влияние: азиатские переработчики вынуждены внедрять низкоуглеродное производство и систему прослеживаемости товара. Это ускоряет модернизацию, но повышает себестоимость.
В перспективе роль Юго-Восточной Азии как основного центра реэкспорта будет снижаться, а Индия и Ближний Восток займут ведущие позиции благодаря низким затратам и открытым инвестиционным режимам. По оценкам SMM, к 2030 году стоимость трансграничной торговли медным ломом вырастет примерно на 15%, а прибыль будет сосредоточена у интегрированных переработчиков и экологически сертифицированных компаний.
Экологические требования оказывают серьезное влияние на рынок медного лома.
От отходов к стратегическому ресурсу
Реструктуризация торговли медным ломом — это не просто изменение маршрутов, а глубокая индустриальная трансформация. Медь перестаёт быть отходом и становится стратегическим материалом — ключевым для энергетического перехода и устойчивого производства.
Будущее рынка — за прозрачностью, стандартизацией и устойчивостью. Компании, которые первыми создадут низкоуглеродные, сертифицированные и прослеживаемые цепочки поставок, получат решающее преимущество в следующем цикле глобальной конкуренции.
Сергей Дмитриев
по материалам SMM
