Издание Industria Italiana (Италия) публикует материал в жанре интервью с Марко Моретти, управляющим директором и партнёром BCG — международной консалтинговой компанией Boston Consulting Group. Синьор Моретти уверенно считает, что «зелёной экономике» альтернативы нет и не предвидится. Мол, обратной дороги нет.
Но тональность некоторых его высказываний заставляет усомниться в том, что Марко Моретти верит сам себе, а также в непоколебимость Евросоюза и его граждан полностью покончить с «углеродным следом». Дороговато это будет, как минимум, а европейцам сейчас явно не до лишних расходов. Предлагаем перевод этого материала.
Марко Моретти смело можно назвать апологетом «зелёной экономики»
С выпуском продукции на 60 млрд евро в год Италия занимает второе место в Европе по производству стали. Это ключевой сектор национальной экономики, от которого зависит множество других.
Как действовать предприятиям отрасли в складывающейся ситуации? Включаться в дискуссию о СВАМ (пограничном углеродном налоге)? Пересматривать ценовую политику? Использовать стратегии долгосрочных инвестиций? Разрабатывать технологии, позволяющие улавливать СО2 и производить «зелёный» водород? Все эти вопросы рассматриваются в докладе BCG, Boston Consulting Group.
Готова ли к «зелёной» революции сталелитейная промышленность? Этим вопросом в своём докладе задаётся международная консалтинговая компания BCG, исходя из того, что нормативы, регулирующие выбросы вредных веществ в процессе производства, постоянно ужесточаются.
В числе таких инициатив и предлагаемый Евросоюзом СВАМ (Carbon Border Adjustment Mechanism), предусматривающий, в частности, налог на углеродный след импортируемой в ЕС стали, что может стать реальностью уже в 2023 году. Словно недостаточно влияния головокружительных цен на сырьё и разрыва логистических цепочек, так теперь сталелитейная промышленность Италии должна учесть — и учесть быстро — дополнительное увеличение себестоимости производства вследствие разворачивающейся «зелёной» революции.
Несмотря на изменения, которые сейчас происходят в мире, Европа пока что не отказалась от идеи декарбонизации и перехода на экологически чистые источники энергии.
«Это требует инвестиций и выстраивания стратегии, — заявил в интервью изданию Industria Italiana Марко Моретти, управляющий директор и партнёр BCG. — Однако отказ от движения в этом направлении, от разработки технологий улавливания СО2 и производства «зелёного» водорода обойдётся ещё дороже».
Причина очевидна: сталь необходима для многих отраслей, если не всех, особенно строительной и автомобильной, а им для соблюдения нормативных требований и получения доступа к экологическим льготам, число которых постоянно растёт, требуется «зелёная» сталь.
Игнорирование этого запроса крайне рискованно и грозит обернуться даже банкротством. Италия не может себе этого позволить, поскольку страна является вторым в Европе производителем стали, выпуская её на 60 млрд евро в год. Сталелитейная отрасль — важнейшая опора национальной экономики.
Из вышесказанного абсолютно понятно, почему сталелитейной отрасли уделяется особое внимание при разработке норм «зелёного» законодательства. К тому же сектор является очень энергоёмким. «На него приходится 7% всех выбросов СО2, связанных с человеческой деятельностью», — уточняет Моретти.
Отраслям промышленности необходимо срочно приступать к реализации мер, которые позволят достичь к 2050 году полной углеродной нейтральности. Три меры следует выделить особо: участие в публичной дискуссии по поводу СВАМ и относительно содержания термина «зелёная сталь»; предложение рынку продукта с увеличенной добавочной стоимостью; выстраивание инвестиционной стратегии, которая позволит производству становиться всё более экологичным.
У большинства обывателей Италия никак не ассоциируется с металлургией. Но это на самом деле так. Итальянцы занимают второе место в Европе по выплавке стали.
Европа активнее других проводит реформу законодательства, ставя целью сократить выбросы СО2 на 55% до 2030 года и достичь полной углеродной нейтральности к 2050 году в основном с помощью рыночных мер. Среди них и обязательство сталелитейных компаний платить за каждую тонну выбросов СО2.
Такой подход лежит в основе и уже упомянутого СВАМ, который определит размер ввозных пошлин на сталь исходя из количества полученной при её производстве двуокиси углерода. США действуют иначе. Там для достижения углеродной нейтральности к 2050 году вместо обложения налогом количества двуокиси углерода, генерируемой при производстве стали, делают ставку в основном на регулирование выбросов и отладку стандартов производственного процесса, а также «зелёные» подряды и меры фискального стимулирования.
Что касается Китая, неоспоримого мирового лидера в производстве стали, который рассчитывает достичь углеродной нейтральности к 2060 году, то там на подходе национальная система определения стоимости выбросов углерода. Такие данные послужат ориентиром и для итальянских сталелитейных компаний.
Учитывая огромные масштабы производства стали в Китае, даже незначительный в процентном отношении прирост выпуска «зелёной» стали означает существенное увеличение её предложения на рынке, способное удовлетворить усиливающийся спрос на экологичную продукцию в Европе.
Совершенно очевидно, что производители стали должны быстро внедрить новые технологии и сократить выбросы двуокиси углерода, чтобы сохранить конкурентоспособность. Перспектива принятия СВАМ «с одной стороны, привела к повышению стоимости сертификатов на выбросы с нескольких евро до сотен евро, с другой — заставила предприятия внедрять новые производственные процессы.
Без служащей ориентиром системы регламентации, которая способствует применению водорода и технологий улавливания СО2, невозможно запустить процесс декарбонизации, — убеждён Моретти. — Безусловно, новшества не смогут заработать сразу, но каждая отрасль промышленности должна составить дорожную карту с разбивкой на этапы. Время, отделяющее нас от 2030 года, является судьбоносным».
Такую картину в Европе уже редко можно увидеть.
Почему нельзя отсрочить переход к производству «зелёной» стали
Без радикальной перестройки сталелитейной промышленности невозможен переход к экономике нового типа. «Это связано с тем, что сталь в огромных объёмах используется в самых разных отраслях, например, строительной, автомобильной, а также цементной, химической, электронной и т.д. Таким секторам для достижения углеродной нейтральности требуется «зелёная» сталь, — утверждает Моретти. — Фактор экологичности является ключевым при принятии решений и разработке проектов.
К тому же декарбонизация производства стали позволит сразу сократить выбросы СО2 на миллионы тонн. Такого эффекта не получить в других отраслях, от которых также зависит переход к «зелёной экономике».
В настоящее время имеются две технологии, способные коренным образом изменить производственный процесс в сталелитейной промышленности. Во-первых, улавливание выбросов СО2 для их последующего использования или накопления в подземных хранилищах. Второй способ — закрытие имеющихся предприятий и строительство новых, которые будут использовать в производственном процессе сначала природный газ, а затем перейдут на «зелёный» водород.
Однако обе эти меры ведут к росту себестоимости продукции, чему отрасль, прибыли которой заметно сократились из-за стремительного увеличения цен на сырье, всячески противится. Но это недальновидная позиция.
Агентство BSG располагается в США, но почему-то диктует европейцам свою принципиальную позицию.
«Отказ от изменений также может быть очень дорогостоящим, — объясняет Моретти, — поскольку политика, направленная на достижение углеродной нейтральности в ближайшие 30–40 лет, предусматривает постоянное увеличение платы за выбросы двуокиси углерода для предприятий, использующих традиционные технологии».
Сегодня переход к «зелёной» экономике затрудняет и ряд других обстоятельств. «Военный конфликт в Украине поставил под вопрос возможность достижения углеродной нейтральности, на которую сделала серьёзную ставку Европа, — говорит Моретти. — Отказ от российского природного газа влечёт за собой расконсервацию угольных электростанций с понятными последствиями для окружающей среды.
С другой стороны, крайне сложно идёт (особенно в Италии) процесс принятия новых нормативных актов. Отсутствие чётких правил тормозит инвестиции. Нидерланды и Великобритания быстро определились, тогда как Италия занимает позицию наблюдателя, пытаясь понять, как применить на практике те или иные технологии».
Далеко не все страны в Европе занимают одинаковую позицию по вопросам декарбонизации.
Производство «зелёного» водорода и улавливание СО2: возможности и ограничения
Технология улавливания, использования и накопления СО2 позволяет производить сталь с низким углеродным следом в существующих мартеновских печах. Однако в техническом плане такое решение ещё не вполне отработано.
Тот же вариант с накоплением трудно реализуем, поскольку для него требуются особые геологические породы, способные выдержать давление при закачке двуокиси углерода и удерживать её под землей, плюс система транспортировки и собственно хранения СО2. Но и при обнаружении участков пригодных для создания хранилищ приступить к их оборудованию будет сложно, в частности, из-за вполне вероятных протестов местного населения.
Другим способом декарбонизации производства стали является переход от мартеновских печей к электродуговым, использующим природный газ, который впоследствии будет заменён «зелёным» водородом, что позволит резко снизить количество выбросов СО2.
«Однако для внедрения этой технологии необходимы очень значительные объёмы «зелёного» водорода, т.е. полученного с использованием возобновляемой энергии. Сегодня этот способ применяется только на опытных установках небольшой мощности, а его применение в промышленных масштабах экономически не выгодно», — говорит Моретти.
Переход от мартеновских печей к электродуговым, использующим природный газ, является одним из краеугольных камней «зеленой» металлургии.
Выполненное BCG моделирование производственных процессов с использованием улавливания СО2 показало, что это позволило бы сократить выбросы двуокиси углерода в странах ЕС и Великобритании с нынешних 1,8 т до примерно 0,4 т на тонну стали к 2030 году. При этом вместе взятые эксплуатационные и капитальные затраты предприятия выросли бы на 40%, т.е. до 150 евро на тонну стали.
К той же дате при использовании «зелёного» водорода выбросы СО2 в Европе уменьшатся до порядка 0,1 т на тонну стали при увеличении затрат на 70% или до 260 евро на тонну стали. «Италия находится в более выигрышном положении, поскольку 2/3 предприятий сталелитейной отрасли страны оснащены электродуговыми печами и не используют уголь. Проблема в доступности «зелёной» энергии.
Если в процессе генерации электричества применяются углеводороды, то мы возвращаемся в исходную точку, — объясняет Моретти. — Что касается использующих уголь предприятий полного цикла (в Италии это только комбинат в Таранто), то им необходимо полностью перестроить технологический процесс. В данном случае можно говорить об эпохальных изменениях».
Две трети металлургических предприятий в Италии уже работают на экологически безвредных технологиях.
Участие в дискуссии — первая неотложная мера
Перестраивая производственный процесс согласно новым нормативам, предприятия сталелитейной отрасли, по мнению BCG, должны придерживаться политики продвижения малыми шагами. Здесь можно выделить три фазы.
«Первое, что требуется сделать, — это задать нужное направление ведущейся дискуссии как о принимаемом экологическом законодательстве в целом, так и о содержании термина «зелёная сталь», — говорит Моретти. — Бесполезно протестовать, добиваясь, например, сохранения существующих квот на выбросы СО2. Необходим компромисс. СВАМ был задуман для защиты европейской сталелитейной промышленности от так называемой утечки двуокиси углерода в другие страны.
Предприятия отрасли должны сконцентрироваться на проблемах, поддающихся оценке на основании имеющихся фактов, и таких вопросах, как сохранение после принятия СВАМ утечки выбросов СО2, и том, как это может повлиять на размер квот».
Далее, для устойчивости рынка крайне важно дать точную, прозрачную, основанную на измеряемых величинах трактовку термина «зелёная сталь». «Такое определение должно учитывать мнение производителей стальных профилей, листового проката, нержавеющей стали, поскольку для выпуска этих видов продукции используются технологии с различным углеродным следом, — продолжает Моретти. — Необходим баланс между требованиями, направленными на создание замкнутого технологического цикла, и потребностью в создании новых мощностей.
Основанный на переработке лома рециклинг значительно сокращает выбросы СО2, но не позволяет выпускать всю номенклатуру типов стали, а в плане объёмов не способен закрыть потребности мирового рынка. Следует также учесть инвестиции, уже сделанные в развитие «зелёных» технологий, а не только создавать стимулы для новых крупных инвестиций».
Основанный на переработке лома рециклинг значительно сокращает выбросы СО2, но не позволяет выпускать всю номенклатуру типов стали.
Поддержка развития рынка — второй шаг
Необходимо заново присмотреться к рынку. Как мы отмечали, «зелёные» технологии существенно удорожают производство стали, но для многих её потребителей это означает лишь достаточно ограниченное повышение цен на их конечный продукт.
Так, в автомобилестроении доля стали в общем углеродном следе произведённой модели с двигателем внутреннего сгорания составляет 23%, и полный переход на использование «зелёной» стали увеличит цену на автомобиль примерно на 0,3–0,7%, или менее чем на 250 евро за модель средних размеров.
В отрасли, занимающейся выпуском бытовой техники, доля стали в общем углеродном следе при производстве, например, стиральной машины около 25%, и та подорожает лишь на 2–4% или менее, чем на 12 евро, при полном переходе на использование «зелёной» стали.
«Производители стали могут предложить таким отраслям продукт с увеличенной за счёт экологичности добавленной стоимостью и убедить заплатить за него дороже, — считает Моретти. — Сегодня спрос на сталь превышает предложение, поэтому такие отрасли, как автомобилестроение, которые ставят перед собой амбициозные цели по срокам достижения углеродной нейтральности, создают совместные бизнес-структуры с производителями стали, чтобы гарантировать себе поставки «зелёной» разновидности этого металла в достаточных объёмах.
Напротив, те, кто не сможет предложить «зелёную» сталь, окажутся «вне игры», что негативно отразится на цене их продукции с более низкой добавочной стоимостью.
Для потребителей переход на экологические формы производства в первую очередь будет означать подорожание цен.
Использование стратегии долговременных инвестиций
Наконец, третья мера — запуск крупных, долговременных инвестиционных проектов. Производство стали циклично, и отрасль всегда развивалась на основе тактических решений при жёстком контроле инвестиций.
«Средства вкладывались только при условии гарантированной отдачи», — говорит Моретти. — Но сегодня ход процессов ускорился, и уже имеются рассчитанные на десятилетие проекты, при реализации которых объёмы выбросов СО2 составят 40 млн т. Такие проекты появились, поскольку предложенный США "Новый Зелёный курс" открыл новые источники финансирования, за доступ к которым началась активная борьба».
Внедрение новых производственных технологий потребует инвестиций в миллиарды долларов со стороны компаний сталелитейной промышленности, что существенно превышает объём капитальных затрат, заложенных в большинство программ по развитию отрасли.
«В секторе, который не окупил свои инвестиции после мирового финансового кризиса 2008-2009 годов, крайне важно, чтобы компании защищали свои капиталовложения, тщательно планируя новые масштабные проекты и безупречно выполняя их», — отметил в заключение интервью Марко Моретти.
