Издание Les Echos (Франция) публикует материал о проблемах и перспективах разработки подводных месторождений, которые могут заместить дефицит полезных ископаемых в Европе. Приводим перевод этого материала.
Переход к «зелёной» энергетике порождает резкое увеличение спроса на металлы. Нам предстоит разрабатывать подводные месторождения? Кто-то убеждает себя, что это неизбежно. Но промышленное освоение таких запасов представляется очень непростой задачей.
Литий, кобальт, никель, медь, а также галлий, германий и молибден — в течение нескольких лет спрос на металлы неизбежно резко вырастет, поскольку переход к «зелёной» энергетике предполагает производство миллионов электромобилей в год, а также масштабный выпуск ветрогенераторов и солнечных батарей.
Как следует из доклада «Роль критически важных минералов в переходе к чистой энергетике», опубликованного IEA (Международным энергетическим агентством) в мае 2021 года, в ближайшее двадцатилетие можно ожидать увеличения спроса на литий на 90%, на кобальт и никель — на 60%, на медь — на 40%.
На суше европейцы все давно выкопали. А вот на морском дне и под ним можно найти немало интересного.
Но где взять эти металлы? «Имеющихся разработок недостаточно», — утверждает Вальтер Согнес. По мнению президента норвежского стартапа Loke, следует задействовать новые источники сырья, находящиеся на дне океанов. Возглавляемая Вальтером Согнесом компания, в капитале которой с прошлого года принимает участие Technip FMC, франко-американский гигант нефтегазовой отрасли, разрабатывает технологии, которые, как планируется, позволят начать освоение глубоководных месторождений с 2030 года.
Технологические вызовы
Добывать полезные ископаемые на дне моря? Идея не нова. В 1960 году геолог Джон Л. Меро раскрыл потенциал полиметаллических конкреций, которыми усеяно дно Тихого океана в зоне Кларион-Клиппертон напротив мексиканского побережья.
Состоящие из металлов, в основном марганца, меди, кобальта и никеля, эти конкреции являются результатом процесса накопления отложений на протяжении тысяч лет.
По данным Ifremer (Океанографический институт во французском Бресте. — Прим. ред.), в зоне Кларион-Клиппертон, где Франция вплоть до 1980-х годов осуществила более 30 исследовательских миссий, накоплено 34 млрд т конкреций, содержащих 340 млн т никеля и 275 млн т меди. По мнению некоторых, этого вполне достаточно, чтобы начать разработки. Не всё так просто!
Французы давно изучают Мировой океан, но никак не могут решиться на полномасштабную разработку подводных месторождений.
«То, что там имеются месторождения, предстоит ещё доказать», — охлаждает пыл таких энтузиастов Дидье Лаондер, возглавляющий отдел ресурсов Геологической службы Франции. Конкреции рассеяны на больших площадях, описания которых недостаточно точны. Соответственно, не доказано, что концентрация этих образований и содержащихся в них металлов достаточны, для того чтобы начать работы по добыче.
К тому же современные технологии не позволяют вести сбор конкреций в промышленных масштабах. «На это сегодня никто не способен, а тем более норвежцы», — продолжает Дидье Лаондер. Огромное давление на глубинах в несколько тысяч метров, наблюдение за операциями, обработка добытого сырья на суше и, не в последнюю очередь, минимизация ущерба для экологии — всё это является настоящим вызовом.
«На сегодня разработка глубоководных месторождений экономически не оправдана. У нас нет данных, чтобы оценить расходы, необходимые для создания соответствующих технологий и защиты окружающей среды», — добавляет Иван Пеллетер, научный сотрудник из Ifremer.
Вот тут, например, можно поискать.
Вопрос суверенитета
Очень сложно проникнуть в глубины океана, и к тому же подводный мир очень хрупок. Тем не менее, он становится объектом пристального внимания. В конце 2021 года, представляя свой план «Франция 2030», Эммануэль Макрон назвал освоение глубоководных месторождений одной из своих приоритетных задач на посту президента. Ставка велика: Франция уступает лишь США по площади находящихся в её распоряжении участков океанского дна.
В 2001 году Международный орган по морскому дну (МОМД), штаб-квартира которого находится в Кингстоне на Ямайке, предоставил Франции право на ведение работ по добыче полезных ископаемых в зоне Кларион-Клиппертон. Срок действия разрешения истекает в 2026 году, и Ifremer запланировал проведение новых исследовательских работ в этом районе Тихого океана в 2023 году.
Другие государства также проявляют интерес к глубоководным месторождениям как в открытом море, так и в своих исключительных экономических зонах, границы которых проходят в 200 морских милях от побережья.
Так, Норвегия и республика Науру в Микронезии, которая подала запрос для ускорения принятия соответствующего регламента, планируют уже в ближайшей перспективе приступить к промышленному освоению таких месторождений. Острова Кука недавно создали совместное предприятие с бельгийской компанией GSR (входит в Группу Deme) для проведения геологоразведочных работ.
Макрон в отношении подводных месторождений занимает довольно непоследовательную позицию. То он хочет разрабатывать, то не хочет.
Причины такой спешки, особенно со стороны развитых государств, лежат в области геостратегии. Кризисы, вызванные пандемией COVID-19 и вооружённым конфликтом в Украине, обнажили зависимость стран Европы от экспортных поставок металлов.
На этом рынке доминирует Китай, который поставляет 90% РЗМ, порядка 70% кобальта и около 60% лития.
Проблема нехватки металлов надумана
Позиции промышленных компаний в отношении освоения глубоководных месторождений сильно различаются. Американская Lockheed Martin создаёт робота для этих целей и в марте 2022 года подала заявку на возобновление своих прав на ведение геологоразведки в зоне Кларион-Клиппертон, что вызвало протесты со стороны природоохранных организаций.
В свою очередь, французская горнодобывающая компания Eramet выступила против разработки глубоководных месторождений.
Lockheed Martin тем временем уже создала робота-геолога для исследования океанического дна.
«В этом нет экономической необходимости. Возможность такой деятельности стоит рассматривать лишь в случае исчерпания традиционных источников сырья», — утверждает Пьер-Ален Готье, директор по партнёрствам Eramet.
Наконец, коалиция промышленных компаний, в числе которых Renault, Google и Philips, выступает за установление моратория сроком минимум на 10 лет. Участники коалиции приняли на себя обязательства не использовать сырьё, полученное из глубоководных месторождений.
Таким образом, их освоение представляется делом будущего. Тем более далёкого, что проблема нехватки металлов выглядит надуманной.
«Запасов сырья, содержащихся в уже разведанных месторождениях на суше, и тех, которые ещё будут открыты, достаточно для нужд экономики», — заявляет Дидье Лаондер. Имеются и другие способы отсрочить возможное исчерпание ресурсов. «Рудниками» новой эпохи, безусловно, станут свалки. «Металлы не предназначены для того, чтобы валяться на помойках», — подвёл итог Лаондер.
Вот такие экспонаты с морского дна будоражат сознание подводных геологов.
От редакции. Жюль Верн, придумавший образ благородного Капитана Немо, тоже был французом. И он уже тогда понимал, что морское дно может быть источником несметных богатств.
Капитан Немо, как известно, промышлял сбором сокровищ с затонувших кораблей. Но делал это не для себя, а передавал найденное золото народам, которые боролись за свои права. В первую очередь, имелись в виду индусы, которые сражались против британского колониализма. Что может быть романтичнее?
Сегодня Франция, к сожалению, уже мало напоминает страну, которая подарила миру Жюля Верна и еще огромное количество романтиков: людей честных, открытых и благородных. Нынешняя Франция отличается прагматизмом и одновременно нерешительностью. Французы прекрасно понимают, что разработка подводных месторождений могла бы существенно снизить их зависимость от импорта, а значит, и сделать Францию сильнее и самостоятельнее. Сделать ее такой, какой она была раньше.
Но они боятся сделать решительный шаг, все время оглядываются по сторонам: на США, на ЕС, на Великобританию (по привычке), на разного рода экологов, которые выступают за полную стерильность Европы почти что от любой промышленности. Такими же стерильными и безжизненными постепенно становятся и сами европейцы, потомки Жюля Верна.
Вот яркий пример. Самой прозрачной рекой Европы считается река Верзаска в Швейцарии. Всем она хороша и красива, кроме одного. В ней не водится рыба. Нет ни одного даже рачка, или подводного насекомого. Вряд ли бы Капитану Немо понравилась такая водная стихия.
